При снятии с якорей, плавбазу «Пионерск», имеющую очень большую парусность, дрейфовало штормовым ветром, и она села левым бортом на прибрежные камни в широте 60 градусов 26 минут северной и долготе 01 градус 10 минут западная.

Судно обесточилось, в связи с затоплением ВДГ, была объявлена общесудовая тревога. Береговая охрана порта Леруик, получив сообщение о бедствии, начала снимать экипаж в составе 155 человек.

Весь экипаж был спасен, последним на вертолете убыл капитан Ковальчук Д.В.

31 октября 1994 года выброшено на камни в районе порта Леруик (Шотландия).

Плавбаза «Пионерск», под командованием капитана Ковальчука Д.В., стояла на левом якоре к юго-востоку от мыса Несс-оф-Требиотер, отдав 7 смычек якорь-цепи. От береговой охраны порта Леруик был получен прогноз об усилении ветра до штормового. Для безопасной стоянки капитан п/б «Пионерск» дополнительно отдал правый якорь с 4 смычками якорь-цепи. Ветер усилился до 23 м/сек. Вахтенная служба обнаружила дрейф судна. Было принято решение сняться с якорей и уйти в безопасное место.

При снятии с якорей, плавбазу «Пионерск», имеющую очень большую парусность, дрейфовало штормовым ветром, и она села левым бортом на прибрежные камни в широте 60 градусов 26 минут северной и долготе 01 градус 10 минут западная. Судно обесточилось, в связи с затоплением ВДГ, была объявлена общесудовая тревога. Береговая охрана порта Леруик, получив сообщение о бедствии, начала снимать экипаж в составе 155 человек.

Весь экипаж был спасен, последним на вертолете убыл капитан Ковальчук Д.В. В дальнейшем, под действием штормовой погоды судно переломилось в средней части, и кормовая часть затонула, произошло конструктивное разрушение корпуса.

Причины: Запоздалое решение о перемене места штормования. Судно с очень ограниченными маневренными качествами и огромной площадью парусности в условиях сильного штормового ветра стало практически неуправляемым.

Занимательная история Англии, Шотландии, Северной Ирландии и Уэльса……

В 1677 году великий астроном Эдмунд Галлей предложил новый метод определения расстояния от Земли до Солнца (или астрономической единицы). Для этого было нужно наблюдать прохождение Венеры по диску солнца из двух точек различных по широте — это должно было помочь определить солнечный параллакс (изменение видимого положения объекта в зависимости от положения наблюдателя) и точно вычислить искомое расстояние.

Самому Галлею было не суждено воспользоваться предложенным им методом, так как прохождение Венеры по диску Солнца — редкое событие, которое случается раз в 121,5 лет (затем происходит 2 прохождения с диапазоном в 8 лет). Галлей жил в 17-м веке и последний раз Венера проходила по диску Солнца еще до его рождения.

Следующее должно было произойти лишь в 1761 году. Галлей не дожил до него примерно 20 лет.

Но его идею решили использовать другие ученые. Французский астроном Гийом Лежантиль отправился в 1760 году в Индию, в обсерваторию в Пондишерри — специально для того, чтобы наблюдать астрономическое событие. Причем Лежантиль был участником большого международного проекта астрономов (между прочим, его членом был и Михаил Ломоносов, оставивший записки о наблюдении за Венерой), идея которого заключалась в наблюдении за прохождением Венеры из множества точек на Земле и дальнейшем обмене результатами, для вычисления астрономической единицы.

Но в это время продолжалась Семилетняя война. Англия и Франция были противниками. И осенью 1760 года англичане осадили Пондишерри. Так что когда Лежантиль добрался до Индии, он просто не смог высадиться на берег (при этом, само плавание также прошло неудачно, корабль сбился с курса и в течение 5 недель блуждал в Индийском океане). Он пытался провести наблюдение с борта корабля, но из-за того, что корабль сам находился в движении, французу не удалось получить точные данные.

Потерпев такую неудачу, Лежантиль решил не сдаваться и остаться в этом регионе, ожидая следующего прохождения Венеры по диску Солнца в 1769 году. Сначала он исследовал восточное побережье Мадагаскара, затем вернулся в Пондишерри (после окончания войны). Астроном решил, что будет наблюдать за Венерой из Манилы. Он отправился туда, на Филиппины, где построил небольшую обсерваторию и начал ждать. Все было хорошо.

4 июня 1769 года должно было состояться долгожданное событие. За день до этого погода была отличная и безоблачная. Но именно в этот день небо заволокло тучами и провести наблюдение было совершенно невозможно. Вторая попытка Лежантиля потерпела крах.

От полученного удара судьбы астроном чуть не сошел с ума. Но все же смог набраться достаточных моральных и физических сил для возвращения во Францию. Возвращение оказалось тем еще приключением — сначала пришлось отложить плавание из-за того, что Гийом заболел дизентерий. Затем, когда он все же покинул Манилу, его поджидала новая неудача — из-за кораблекрушения (в котором он едва выжил) Лежантиль застрял на острове Реюньон и потратил немало времени ожидая попутного корабля. Его подобрал испанский корабль. Лежантиль вернулся во Францию в 1771 году, проведя в своей затянувшейся экспедиции целых 11 лет — и не получив результатов за которыми отправлялся.

Дома выяснилось, что из-за долгого отсутствия он был официально признан мертвым. Из-за этого он потерял свое место во французской Академии Наук, его жена вышла замуж за другого, а родственники разобрали на части все его имущество и недвижимость. Лишь вмешательство короля Людовика XV помогло астроному вернуть потерянное — он получил обратно свое место в Академии Наук, он вернул жену (!) и прожил с ней еще 21 год, он получил обратно свою собственность.

Астроном умер в 1792 году, но его интересный жизненный опыт до сих пор вдохновляет многих на творчество. Так, канадская писательница и драматург Морин Хантер в 1992 году сочинила про него пьесу под названием «Проход Венеры», которую ставили не только местные канадские театры но и Королевская Шескпировская компания и BBC. В 2007 году пьеса легла в основу одноименной оперы.

Об английских писателях и венгерских военноначальниках — политических эмигрантах

В 1820 году в Темешваре (теперь это румынская Тимишоара, а тогда был город в венгерской Трансильвании) родился ребенок по имени Дьердь Клапка. Еще в юности он решил, что хочет делать армейскую карьеру — и в 18 лет пошел в австрийскую армию. При этом он был еще и довольно уверенным венгерским националистом — поэтом продвижение его по службе шло довольно медленно — через 10 лет после начала службы он все еще был субалтерн-офицером.

Но тут очень вовремя началась Венгерская революция — и Клапка присоединился к патриотическим силам. В начале 1849 года ему было приказано заменить Лазара Месароша, который был разбит под Кассом, и, поскольку генерал командовал армейским корпусом, Клапка сыграл заметную роль в победах в битве за Капольну, Исашег, Вац, Нагисалло и сражения у Комаром. Затем, когда судьба войны повернулась против венгров, Клапка, ненадолго служив военным министром, принял командование в Комароме, из которого он совершил ряд успешных экспедиций. Затем он защищал Комаром в течение двух месяцев и, наконец, сдался на почетных условиях.

Клапка сразу покинул страну и жил в течение многих лет в изгнании, сначала в Англии, а затем  в Швейцарии. Он продолжал всеми возможными средствами бороться за независимость Венгрии, особенно в моменты европейских конфликтов — в 1854, 1859 и 1866 гг., когда призыв к оружию казался ему началом успешной битвы за Венгрию.

В 1859 году Александр Яна Куза, первый правитель Объединённых княжеств Валахии и Молдавии, предложил общую военную поддержку Клапке, в обмен на благоприятную реконфигурации отношений с другими народами в империи Габсбургов (включая румын).

В 1864 году Клапка был приглашён Отто Бисмарком в Пруссию для формирования венгерского легиона в составе прусской армии из числа эмигрантов и пленных. По замыслу Бисмарка после начала войны между Пруссией и Австрией венгерский легион Клапки должен был поднять восстание в Венгрии. Трёхтысячный легион Клапки успел, однако, только перейти границу. Разгром австрийцев в битве при Садовой привёл к быстрому подписанию мира, и корпус Клапки вернулся в Пруссию.

После подписания Австро-венгерского соглашения 1867 года и преобразования Австрийской империи в двуединую дуалистическую монархию Клапка вместе с рядом других венгерских эмигрантов получил амнистию и разрешение вернуться на родину. Сразу после возвращения он был избран депутатом венгерского парламента. Занимался реорганизацией венгерских промышленных предприятий. Генерал Клапка умер 17 мая 1892 года.

Вы спросите — а причем тут английские писатели? А при том, что вы наверняка слышали о таком писателе как Джером Клапка Джером, авторе смешной книги «Трое в лодке не считая собаки». Во время пребывания Клапки в эмиграции в Великобритании отец писателя был его другом.

Про грамотность

«В Англии, судя по подписям, собранным под «Протестантской клятвой» (1641), подтверждавшей предан¬ ность «истинной реформированной и протестантской религии», затем под «Обетом и ковенантом» (клятвой в верности Парламенту, 1643) и, наконец, под «Торжественной лигой и ковенантом» (1644), открывавшим путь пресвитерианизму, мужская грамотность находилась на уровне 30%. Брачные регистры второй половины XVIII века — с 1754 года их по требованиям англиканской церкви должны были подписывать оба супруга — демонстрируют рост грамотности: в 1755 и в 1790 годах ставят свою подпись 60% мужчин и соответственно 35 и 40% женщин.

Что касается Франции, где по инициативе ректора Маджиолото, в 1877 году бросившего клич к провинциальным учителям, были собраны данные по актам гражданского состояния, то там приходские регистры фиксируют изменение, произошедшее за один век: в 1686-1690 годах ставят подписи только 29% мужчин и 14% женщин, а в 1786-1790 годах — соответственно 48 и 27%. Итак, в этих трех странах (если вести речь толь¬ ко о мужской части населения) умение писать становится более привычным: за 100-150 лет число подписывающихся (то есть безусловно умеющих читать и, возможно, писать) значительно возрастает: на 40% в Шотландии, на 30% в Англии, и на 19% во Франции. Похожую динамику демонстрируют и данные по отдельным городам и регионам в тех странах, где пока не удается определить общенациональный уровень грамотности.

Так, в Амстердаме в 1780 году брачные обещания, оформ¬ ляемые в присутствии нотариуса, подписали 85% мужчин и 64% женщин, тогда как в 1630 году аналогичные величины равнялись соответственно 57 и 32%21. В том же 1790 году в Турине 83% женихов и 63% невест могли поставить под¬ пись под брачным договором, хотя еще в 1710 году их было соответственно 71 и 43%.

В туринских владениях, то есть в сельских местностях, окружавших город, наблюдается еще более зримый прогресс: среди мужского населения от 21 к 65%, среди женского — от 6 к 30%22. В Новой Кастилии, находившейся под юрисдикцией толедского инквизиционного трибунала, между 1515 и 1600 годами могли худо-бедно подписать бумаги 49% свидетелей и обвиняемых (восемь из десяти — мужчины, и почти каждый второй принадлежал к благородному сословию, будь то титулованное или нетиту¬ лованное дворянство); между 1651 и 1700 годами таких уже 54%, а между 1751 и 1817 годами — 76%. Характер источника не позволяет считать эти величины показательными для всего населения Кастилии в целом, но их возрастание свидетельствует о постепенном и неуклонном распространении грамотности.

Та же тенденция наблюдается за пределами Европы, в колониальной Америке. В 1650-1670 годах 61% мужского населения Новой Англии мог поставить подпись под завещанием, в 1705-1715 годах — 69%, в 1758-1762 — уже 84%, а в 1787-1795 — 88%; в случае женского пола три первых по¬ казателя равняются соответственно 31, 41 и 46%24. Данные по Виргинии несколько ниже: в 1640-1680 годах около 50% мужчин смогли подписаться под собственным завещанием, в 1705-1715 — 65%, а в 1787-1797 — уже 70%».

(Из письма Дж. Р. Р. Толкина своему сыну Кристоферу)

«Мои политические убеждения все больше и больше склоняются к Анархии (в философском смысле — разумея отмену контроля, а не усатых заговорщиков с бомбами) или к «неконституционной» Монархии. Я арестовал бы всякого, кто употребляет слово «государство» (в каком-либо ином значении, кроме «неодушевленное королевство Англия и его жители», то, что не обладает ни могуществом, ни правами, ни разумом); и, дав им шанс отречься от заблуждений, казнил бы их, ежели бы продолжали упорствовать!

Если бы мы могли вернуться к именам собственным, как бы это пошло на пользу!

Правительство — абстрактное существительное, означающее искусство и сам процесс управления; писать это слово с большой буквы или использовать его по отношению к живым людям должно объявить правонарушением. Если бы люди взяли за привычку говорить «совет короля Георга, Уинстон и его банда», как бы это прояснило мысли и приостановило жуткую лавину, увлекающую нас в Кто-то-кратию».

Признаюсь честно, я ждал этого дня и заранее с помощью друзей выработал тему для поста. Конечно, 1488 читателей – отличный повод написать про взимоотношения Ирландии с фашизмом.

Однако изучение вопроса показало, что это совершенно бездонная тема, и стоит потянуть за одну ниточку, начинает разматываться клубок таких сложных политических и исторических связей, что изложить его можно только в отдельной книге (коих на эту тему немало).

Поэтому просто пунктиром обозначу пару сюжетов, зацепивших меня сильнее других. Самый интересный, мне кажется – сравнение судеб двух людей, Оуэна О’Даффи и Фрэнка Райана. Оба – участники борьбы за независимость Ирландии: Оуэн, родившийся в 1892-м, свою националистическую активность вел через гэльский спорт, а во время войны с Англией стремительно прошел путь от лейтенанта до генерала Ирландской армии. Фрэнк, моложе на 10 лет, был сторонником гэльской культуры в университете и в боевые действия вступил только в 22-м году, на стороне IRA, противников мирного договора с Англией, боровшихся за полную независимость всего ирландского острова.

Хотя оба они были ирландскими патриотами, это по-разному отразилось на их политических взглядах: О’Даффи после войны стал главной новосозданной Гарды (полиции) и строил её, вполне эффективно, на консервативных католических ценностях. В 30-х он был смещён со своего поста и создал организацию «синерубашечников» – вдохновлённую Муссолини консервативную боевую группировку. Для Райана же главным аспектом патриотизма наряду с гэльским языком и культурой оказался анти-империализм, и он за 20-е годы превратился в левого активиста и журналиста, близкого к IRA.

То есть для обоих отправной точкой было, если сильно упрощать, отторжение Великобритании, но первому сильнее претил протестантсткий аспект свергнутого английского правления, а второму – империалистический.

Их, как и многих ирландцев в то время накрыл типичный послевоенный синдром – ветераны вооружённой борьбы, привыкшие вести подпольную деятельность оказались не готовы к мирной политической и общественной жизни, не знали, куда приложить свои навыки. Неудивительно, что те, кто не нашёл себе места в радикализовавшейся ИРА или в государственной армии, стали смотреть за море.

Возможность представилась в 1936-м, когда разразилась гражданская война в Испании: Даффи собрал бригаду ирландцев для помощи Франко, который в Ирландии воспринимался как защитник католицизма от безбожных коммунистов, а Райан – левый отряд (примерно в 10 раз меньший), выступивший на стороне Интернациональных Бригад.

Надо сказать, что успеха не достигли ни один, ни другой – Даффи после серии неудач был отправлен домой в Ирландию – Франко счел его солдат недостаточно дисциплинированными. Райан же и вовсе был взят в плен, приговорён к смерти, но вместо этого отправлен в Германию.

Там интернационалист оказался на месте, более подходившем фашисту Даффи – он оказался вовлечён в планировние немецких операций в Ирландии с целью нанесения англичанам удара в спину. Трудно говорить о мотивации Райана – у него особо не было выбора, и он, судя по письмам и свидетесльтвам, оставался с первую очередь патриотом Ирландии, не разделявшим нацистские ценности. Так или иначе, ни одна из операций не достигла сколь-нибудь продуктивной фазы. Дальше всего зашёл план «голубь», в рамках которого Райан с главой штаба ИРА Расселом на подлодке отправились готовить про-немецкие силы в Ирландии, но по пути Рассел заболел и умер, поэтому Райана вернули на континент, где после ещё нескольких бесплодных проектов во 40-41-м годах он полностью разочаровался в немецком правительстве (особенно его огорчило нападение на СССР) и спустя ещё три года умер от пневмонии. Его останки были позже перенесены в Ирландию и теперь могилы Райана и Даффи находятся совсем рядом на кладбище Гласневин.

Ниал Фергюсон, «Империя». Как вдохнуть жизнь в пошатнувшуюся и нерентабельную империю?

«Выставка в Уэмбли не вводила в заблуждение: в империи еще водились деньги. Об этом жителям метрополии неустанно напоминали такие, например, организации, как Имперский торговый совет (ИТС). Он был учрежден Лео Эмери для того, чтобы подспудно внушать людям «имперские преференции». В одном только 1930 оду в 65 британских городах прошло более двухсот «недель имперских покупок». По предложению ИТС королевский повар придумал рецепт «имперского рождественского пудинга»:

1 фунт кишмиша (Австралия)

1 фунт коринки (Австралия)

1 фунт изюма без косточек (Южная Африка)

6 унций нарезанных яблок (Канада)

1 фунт хлебных крошек (Соединенное Королевство)

1 фунт говяжьего нутряного сала (Новая Зеландия)

6 унций цукатов (Южная Африка)

8 унций муки (Соединенное Королевство)

1 фунт тростникового сахара (Вест-Индия)

4 яйца (Ирландское Свободное государство)

1/2 унции молотой корицы (Цейлон)

1/2 унции молотой гвоздики (Занзибар)

1/2 унции молотого мускатного ореха (Стрейтс-Сеттлментс)

1 щепотка пряностей для пудинга (Индия)

1 столовая ложка бренди (Кипр)

2 столовых ложки рома (Ямайка)

1 пинта пива (Англия)

Месседж был ясен: пудинг — это империя. Без нее пудинга не было бы, а были бы просто крошки, мука и пиво. Или, как сказал Оруэлл, Британия без своей империи была бы просто «холодным незначительным островком, где мы только и делали бы, что вкалывали, пробавляясь сельдью и картофелем». https://t.me/docsandstuff

Список документов и анкета для визы жениха и невесты в Англию 2021-2022. Другие виды британских виз в Великобританию, включая рабочие и инвесторские визы.

Телеграм канал ВикиВиза https://t.me/wikivisa